Купил я как-то карандаш...
Даниил Хармс
Купил я как-то карандаш, пришел домой и сел рисовать. Только хотел домик нарисовать, вдруг меня тетя Саша зовет. Я положил карандаш и пошел к тете Саше.
- Ты меня звала? - спросил я тетю.
- Да, - сказала тетя. - Вон смотри на стенке, таракан это или паук?
- По-моему, это таракан, - сказал я и хотел уйти.
- Да что ты! - крикнула тетя Саша. - Убей же его!
- Ладно, - сказал я и полез на стул.
Кровельщик
Ирина Пивоварова
Кровельщик чинил крышу. Он ходил по самому краю и ничего не боялся. Мы с Люськой, задрав головы, глядели на кровельщика.
И тут он нас увидел. Он помахал нам рукой, приложил руку ко рту и крикнул:
— Э-эй! Чего рты раскры-ы-ли-и? Идите помога-а-ать!
Мы бросились к подъезду. Мигом взлетели по лестнице и оказались на чердаке. Чердачная дверь была открыта. За нею в ярких солнечных лучах плясала пыль. Мы прошли по балкам и вылезли на крышу.
Ух, как здесь было жарко! Железо блестело под солнцем так, что резало глаза. Кровельщика на месте не было. Он, видно, ушёл на другую сторону крыши.
— Надо добраться до кровельщика, — сказала я. — Лезем?
Саша
Николай Носов
Саша давно просил маму подарить ему пистолет, который стреляет пистонами.
- Зачем тебе такой пистолет? - говорила мама. - Это опасная игрушка.
- Что тут опасного? Если б он пулями стрелял, а то пистонами. Из него все равно никого не убьешь.
- Мало ли что может случиться. Пистон отскочит и попадет тебе в глаз.
- Не попадет! Я буду зажмуриваться, когда буду стрелять.
- Нет, нет, от этих пистолетов бывают разные неприятные случаи. Еще выстрелишь да напугаешь кого-нибудь. - сказала мама.
Разговор по телефону
Виктор Голявкин
Надумали мы позвонить Анне Павловне, нашей учительнице. Не то чтобы нам нужно было позвонить, нам совсем не нужно было звонить, нам просто так захотелось поговорить по телефону с Анной Павловной, тем более что мы с Анной Павловной по телефону никогда не говорили.
Мы влезли в будку-автомат вдвоём с Вовкой, и Вовка стал набирать номер, а я должен был говорить. Вот Вовка набрал номер, и я слышу в трубке голос Анны Павловны. Я растерялся и говорю:
— Кто говорит?
И Анна Павловна говорит:
— Кто говорит?
Я совсем растерялся и говорю:
— Я говорю.
Как Маша заставила осла везти ее в город
Даниил Хармс
Вот осел везет таратайку, а в таратайке едет Маша. Светит солнце. На деревьях растут яблоки.
Вдруг осел остановился.
Маша сказала ослу: "Ну, пожалуйста. Поезжай в город". А осел помахал хвостом и остался стоять на месте.
Маша показала ослу кнут и сказала: "Посмотри, что у меня есть". Но осел только пошевелил ушами и остался стоять на месте.
Как меня учили музыке
Ирина Пивоварова
Однажды мама пришла из гостей взволнованная. Она рассказала нам с папой, что дочка её подруги весь вечер играла на пианино. Замечательно играла! И польку играла, и песни со словами и без слов, и даже полонез Огинского.
— А полонез Огинского, — сказала мама, — это моя любимая вещь! И теперь я мечтаю, чтобы наша Люська тоже играла полонез Огинского!
У меня похолодело внутри. Я совсем не мечтала играть полонез Огинского!
Я о многом мечтала.
Я мечтала никогда в жизни не делать уроков.
Я мечтала научиться петь все песни на свете.
Про Гену
Николай Носов
Гена был, в общем, хороший мальчик. Ничего себе паренек. Как говорится, не хуже других детишек. Вполне здоровый, румяный, лицо кругленькое, нос кругленький, вся голова, в общем, кругленькая. А шея у него была короткая. Совсем почти шеи не было. То есть шея, конечно, у него имелась, но ее можно было разглядеть только летом, когда Гена ходил в майке или в рубашке с открытым воротом. А зимой, когда он надевал теплую курточку или пальто, шеи не было видно, и казалось, что его круглая голова лежала прямо на плечах, словно арбуз на блюде. Но это, конечно, не такая уж большая беда, потому что у многих ребят, пока они еще маленькие, шея бывает коротенькая, а когда они подрастут, то и шея становится длинней.
